Александр Барышников

Клад Соловья-Разбойника

Серия 4

Заговор вождей

            Они шли по краю речного обрыва в сторону Ваткара. Вождь Нижнего племени Ларо, высокий, сухопарый, с продолговатым хмурым лицом, размеренно переставлял длинные ноги. Келей был на голову ниже, но шире в плечах, осанистее, с крепкой шеей и толстыми руками.
             — Наместник принял нашу веру, — заговорил Ларо. — Великие боги не простят, если мы не отомстим за его преждевременную гибель.
             — Да, — отвечал Келей, думая о своем.
             — Мы отрубим чужие головы и повесим их на ворота города. Когда придут булгары, эти мертвые головы будут хорошим оправданием для вотов.
             — Я согласен с тобой, — отвечал Келей. Слова старшего собрата отвлекли его от своих мыслей, и он внимательно посмотрел на Ларо.
             — Но этого — мало,продолжал тот. — Будь наш старый князь более твердым и решительным, чудины не посмели бы за-держивать дань. Тогда Выр не покидал бы город, а при нем Уктын не посмел бы затеять свое черное дело. А это значит, что наместник был бы жив, и все бы шло своим чередом. Иногда я думаю... Мне кажется, что Выр уже не справляется со своей властью.
            Келей ничего не отвечал и молча шел рядом.
             — Будь на его месте кто-нибудь посмелее, — не унимался Ларо, — проклятые чирмиши не посмели бы нападать на наши земли!
            Если бы на месте Выра был я, подумал Келей, воты сами бы нападали на проклятых чирмишей. Вслух сказал:
             — Да, нам нужен кто-нибудь помоложе.
            Ларо испытующе посмотрел на молодого вождя и, понизив голос, заговорил доверительно и вкрадчиво:
             — В Ваткаре есть две главные ценности — княжеская власть и княжеская дочь. Ни один из нас не согласится, если другой будет владеть обеими ценностями одновременно. Чтоб не стать врагами, мы должны поделить их по справедливому уговору. Выбирай!
            Ларо знал о любви Келея к дочери ваткарского князя. Он давно все обдумал. Он терпеливо ждал. И вот настало время.
             — Ты прав, — Ларо,сказал после долгого молчанья молодой вождь. — Я не хочу враждовать с тобою. Ты умный, а ум сильнее копья и сабли. Ваткару нужен умный князь. А мне нужна Люльпу.
             — Я рад, что мы смогли договориться. — горячо заговорил Ларо. — Ты будешь моим главным советником, моей правой рукой. Вдвоем с тобой мы сможем — я очень на это надеюсь! — оправдаться перед булгарами. Они увидят, что после... ухода прежнего князя в нашем краю настали большие перемены, и гораздо выгоднее сохранить страну вотов, чем предать ее огню и мечу. А потом, когда уйдут булгары... О! Вдвоем с тобой мы сделаем наших воинов непобедимыми, а наш народ — до-вольным и счастливым!
             — Об одном прошу тебя, князь, — сохрани жизнь Выру. Если мы убьем отца Люльпу, она всю жизнь будет ненавидеть меня.
             — Хорошо, — великодушно согласился Ларо. — Он будет жить. Лучше всего, если он будет жить в твоем селении.
             — Да, это будет лучше всего.
            Какое-то время они шли молча. Позади остался крутой спуск с Куалын-горы и мостик через Сорную речку. Приближались посадские хибары — до города было подать рукой.
             — Открою тебе маленькую тайну, — вновь заговорил Ларо. — Я долго терпел Выра, но этой весной, после набега чирмишей, мое терпенье кончилось. Я ждал сегодняшнего дня и готовился к нему. Я привел с собой всех своих воинов, большая их часть затаилась в укромном лесном уголке неподалеку от города. Они ждут моего знака и готовы выполнить любой приказ. Появление чужих и смерть наместника спутали мои замыслы, но потом я хорошенько подумал и понял, что так будет еще лучше. Лучше или хуже — но я возьму власть любой ценой!
             — Я всегда с тобой заодно, и да помогут нам великие боги!
            Они прошли через посад, возле строений которого было непривычно тихо и пустынно. Люди Ваткара затаились перед неминуемо надвигающейся бедой. В тени Воротной башни отдыхали воины, десятка полтора молодых парней Нижнего племени и примерно столько же ратников из селенья Келея. Некоторые тихонько разговаривали, обсуждая, похоже, события дня, другие просто дремали на теплой траве. Ларо подозвал одного из своих и негромко что-то сказал ему. Воин поклонился, ловко запрыгнул на одну из пасшихся неподалеку лошадей и ускакал в сторону Большого леса.
            В крепости, напротив, было шумно и колготно. Бежали куда-то ваткарские воины, что-то приказывали их десятники, за распахнутой дверью старой Куалы виден был Керчом, во-зившийся у жертвенного очага. Вожди вошли в дом Выра.
            На шум скрипнувшей двери из-за полога появилась Люльпу. Она настороженно поглядела на вошедших и сдержанно поклонилась. Взгляд ее прекрасных глаз смутил Ларо и взволновал Келея.
             — Проходите, — Люльпу повела рукой в сторону стола. Ларо нахмурился, набираясь твердости и решимости.
             — Где чужие? — спросил он громко.
             — Зачем тебе чужие?
             — Они убили наместника, — повысил голос Ларо.
             — Не тебе решать их судьбу! — отрезала Люльпу. — Завтра вернется отец. Он князь. Ему решать.
             — Хорошо, — отвечал Ларо, словно чего-то обещая. — Подождем старого князя. Идем, Келей!
            Они снова вышли на улицу. Твердая речь княжны рассердила вождя Нижнего племени, он дышал прерывисто и хмурился больше обычного. Ничего, думал Ларо, пусть пока потешится, но скоро, очень скоро все изменится и пойдет совсем по-другому. На Келея же эта встреча произвела сложное впе-чатление — он был рад увидеть Люльпу, но, думая о грядущих переменах, жалел ее, хотя, в то же время, ждал и жаждал этих перемен, ведь они приближали его долгожданное счастье...
             — Келей! — решительно заговорил Ларо, когда они вышли из зева Воротной башни. — Мне нужна твоя помощь. Ты привез дань на лодках, а я на лошадях. Выр ушел к чудинам водою, значит, встречать его надо где-то на реке.
             — Я все — понял,прервал его молодой вождь. — Я все сделаю. Эй, Конто!
            Один из воинов Верхнего племени быстро поднялся с травы, подбежал резво и поклонился.
             — Возьми дюжину воинов и отправляйся на Зеленый остров. Там ты подстережешь Выра, скрутишь ему руки и будешь ждать, пока за тобой не приедут.
             — Как я могу скрутить руки князю? — невольно изумился Конто.
             — Бывшему — князю,значительно отвечал молодой вождь и крепкой рукой повел торжественно в сторону Ларо. — Отныне вот твой князь!
            Конто молчал, ошалело переводя взгляд с Келея на Ларо и обратно.
             — Ты понял меня, Конто?
             — Да, вождь, — тихо и покорно отвечал воин.
             — И запомни — Выр должен жить.
             — Да, вождь! — глаза воина радостно свосияли, он проворно повернулся и быстро пошел к своим товарищам. Вскоре две лодки отвалили от берега; подгоняемые частыми гребками коротких весел, они упрямо поползли вверх по течению.
            А со стороны Большого леса уже двигалась к городу конная ватага — люди Ларо вышли из засады и спешили на зов своего вождя.
            Когда лодки с воинами Верхнего племени добрались до Зеленого острова, солнце уже скатывалось за лесистую гору левого берега, но было оно еще довольно высоко и высвечивало ярко речные пески и сочную зелень лугов. Конто знал, что лодка Выра появится не раньше завтрашнего утра, поэтому велел готовиться к ночлегу. Пока воины отдыхали после весельной работы, он решил все же осмотреться и неспешно прогулялся по берегу, обращенному к устью Кривой протоки. Каково же было удивление Конто, когда в самом конце последнего проточного плеса он увидел две лодки, и в первой из них даже отсюда можно было разглядеть грузную фигуру князя. Бегом вернувшись к воинам, Конто приказал отчаливать и, не высовываясь из-за нижнего ост-ровного мыса, приготовиться к нападению.
            * * *
            Кривая протока кончалась, за последним поворотом из-вилистого русла уже показался Зеленый остров. Приближаясь к нему, Выр почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд. Чутье охотника и воина подсказывало ему, что впереди притаилась опасная неожиданность. Он внимательно осмотрел казавшийся пустынным островной берег — ничего подоз-рительного там не обнаружилось, но чувство тревоги не покидало старого князя. Когда лодка вышла из протоки в воды Серебряной реки, Выр окинул взглядом луговой берег выше острова... Следы! Прибрежный песок был испещрен мно-жеством человеческих следов, хорошо заметных в ослепи-тельных лучах клонящегося к закату солнца. Длинные борозды тянулись от воды к кустам. Выру стало страшно — не за себя, нет! Таившаяся здесь опасность могла лишить его последней встречи с Люльпу, и думать об этом было невыносимо.
             — Эй, Потон! — позвал он. — Заведи-ка, милый, песню, да повеселее. Скоро Ваткар, пусть слышат все, что князь воз-вращается.
            Потон, отбросив с мокрого лба черную прядь, перевел дух и в такт весельной работе затянул старую песню вотских воинов. Тут же подхватили ее другие гребцы, нестройно подтянули идущие следом чудины, и сам Выр, обманывая тревогу свою и тоску, заревел хриплым басом.
            Плещут волны Серебряной реки.
            Наши лодки быстры и легки.
            Острей наших сабель и стрел не найти.
            Берегись, кто стоит на пути!
            Эй, берегись! Эй, берегись!
            Не стой на нашем пути!
            Отец его любил эту песню, часто пел ее с воинами, грозно выбрасывая вверх кулак на словах воинственного припева. Вспомнив отца, распевая песню отца, Выр вдруг почувствовал себя молодым и сильным, плечи его сами собой расправились, кулаки сжались, былая бесшабашная храбрость влилась в согретую песней душу. Поэтому, увидев выползающие из-за острова лодки, он возбужденно вскочил на ноги и погрозил им кулаком:
             — Эй, берегись! Эй, берегись!
            Не стой на нашем пути!
            Бросив весла, воины развернулись лицом вперед и при-готовили луки. Настала тишина, лишь плескалась и журчала ласковая вода да шелестела листва, из которой — Выр теперь чувствовал это всей своей кожей! — неотрывно следили за ним чужие глаза...
            Когда лодки сблизились, все облегченно вздохнули, узнав своих. Гребцы Выра заулыбались, приветливо замахали руками.
             — Здравствуй, Конто! — весело крикнул голосистый Потон.
             — — Здравствуй,сдержанно отвечал Конто. — Князь! Я должен сообщить тебе важное известие.
             — Говори! — разрешил Выр.
             — Нет, князь! Не хочу, чтоб вся река слышала нашу беседу.
            Выр вздрогнул и настороженно покосился на проплывающий слева берег. Тревога его усилилась.
             — Давай пристанем к этому острову, — попросил Конто. Подумав, князь махнул рукой, и его гребцы осушили правые весла. Через малое время чудиновская лодка тоже ткнулась носом в прибрежный песок. Когда все выбрались на берег, Выр подошел к Конто и вопросительно посмотрел на него.
            Вместо ответа Конто условленно щелкнул пальцами, и тотчас полдесятка воинов набросились на Выра. Остальные, выхватив стрелы из колчанов, навели натянутые луки на спутников князя.
            Не остыв еще от отцовой песни, взъярившись от неслы-ханной дерзости, старый князь мощными ударами раскидал нападавших. Гнев его был ужасен, как и всегда бывает ужасен нечастый гнев спокойного и сдержанного человека, глаза горели, окружавшие лысину жидкие волосы встали дыбом.
             — Вперед, трусы! — закричал Конто и бросился на Выра. Вскоре все было кончено — старик лежал на земле со свя-занными руками и ногами. Его обезоруженные спутники были туго стянуты общей веревкой и огромным живым снопом приторочены к крепкому, в руку толщиной, стволу ивы. Тя-гостная тишина повисла над местом недавней схватки.
            Отдышавшись, Вырглянул на Конто.
             — Как посмел ты поднять руку на князя? — с горечью и негодованием спросил он.
             — Бывшего — князя,отвечал Конто словами своего вождя.
             — Уктын проклянет тебя, и кара великих богов будет ужасна, — зловеще пообещал Выр.
             — Уктына больше — нет,бесхитростно отвечал Конто. — Уктын ушел навсегда, потому что стрела чужого человека пронзила шею булгарского наместника.
            Выр невольно охнул и долго молчал, пораженный известием. Привычный спокойный мир расползался на его глазах, жизнь разваливалась на безобразные куски, отчаянье отнимало последние силы, и Выр не знал, что сделать, что сказать, что предпринять, чтобы вернуть обезумевшую реку этой рас-сыпающейся жизни в прежнее безмятежное русло. Он с тоской понимал, что стрела чужого человека пронзила не только шею наместника — она пробила щит, разрушила стену страха, раскидала крепость трепетного ужаса, и каждый теперь может спросить: а так ли уж сильны боги, которые не смогли всей мощью небесного племени оградить страну вотов от беды?
             — Ты глуп, Конто, поэтому не доживешь до рассвета, — тихо сказал Выр. Конто не отвечал. Он решил больше не разгова-ривать со своим пленником.
             — Если бы ты был умнее, — настойчиво продолжал старик, — ты бы заметил следы на песках ближнего берега... Там, выше острова... Твои воины не могли оставить так много следов.
            Конто поднялся на ноги и торопливо зашагал по берегу. Добравшись до того места, откуда видны были лежащие выше по течению пески лугового берега, он вгляделся вдаль и похолодел — весь берег был истоптан, а ведь его воины вовсе не были на том месте! Испуганно оглядевшись по сторонам, Конто спешно вернулся на нижний мыс острова. Его растерянный вид странным образом приободрил связанного и униженного князя.
             — Это следы чужих людей, — тихо сказал Выр. — Я чувствую, что чужие совсем рядом, они смотрят на нас в упор.
             — Ты напрасно пугаешь меня, — отвечал Конто, стараясь выглядеть спокойным и этим спокойствием поддержать духвстревоженных ратников. — Следы на песках оставили рыбаки, на острове никого нет, это нетрудно проверить.
            Он выстроил всех своих воинов цепочкой и приказал прочесать заросли до самого верхнего мыса.
            Кормщик Тороп, без труда разгадав этот замысел, решил избежать случайных неожиданностей, для этого следовало взять все в свои руки. С привычной ловкостью ушкуйники окружили вотов с трех сторон и, как только трижды крикнула серая кукушка, выскочили из кустов с оружием наготове. Их было так много, и так страшно сверкали их длинные мечи, и столько решимости было в этих незнакомых свирепых ликах, что Конто, немного подумав, нехотя бросил на землю перед собой копье и саблю. Испуганные его соратники также разоружились, и сделали это без долгих размышлений.
            От толпы ушкуйников отделился Помело. Он неспеша подошел к кучке вотского оружия, выдернул из нее пригля-нувшуюся саблю и придирчиво осмотрел ее.
             — Э, братцы мои, саблишка-то... Такой саблей капусту по осени вырубать. Ну-ка, Васька!
            Матерый Васька, покрепче сжав меч могутной рукою, вытянул его перед собой. Помело замахнулся, крякнул по-молодецки и рубанул сплеча. Глубокая зазубрина изуродовала кривое жало вотской сабли. Васька внимательно оглядел свой меч, хмыкнул довольно и заткнул его за пояс.
             — А еще Григорий пугал какими-то свистунами, — весело сказал Помело и лукаво подмигнул скорбному Конто.
             — Григорий, Григорий, — обрадованно забормотал вдруг пожилой вот, привязанный к стволу ивы. — Григорий знать Матан, Матан знать Григорий.
            К привязанному воту подошел кормщик Тороп.
             — Разумеешь по-нашему? — спросил удивленно.
             — Бен, бен, мало, мало! — взволнованно отвечал Матан. — Григорий сидеть, Матан смотреть, Григорий бежать, Коньы бить-ругать, Матан плакать — ой как больно!
             — Развяжите их! — приказал кормщик Тороп. Ушкуйники быстро освободили Выра, Матана и их спутников.
             — Это — дзючи,шепнул Матан князю. — Это они увели Григория.
             — Ладно,пробурчал Выр. — Дело прошлое. Поблагодари за освобождение.
             — Дзючи резать веревки, — громко сказал Матан и помахал свободными руками. — Князь спасибо дзючи.
            Выр сдержанно поклонился главному дзючу.
             — Теперь поговорим, — спокойно сказал кормщик Тороп.

Ваткарский полон