Библиотека не опубликованного

Главная страница   Приключения и фантастика

                        Пароход "Наследник" медленно отошёл от пристани. Мимо проплыла белеющая в густой зелени ротонда, портовые склады, блестящие купола церквей. Была середина августа. Уже потерявшие свой жар, но всё ещё яркие лучи солнца заливали город Вятку.
                        На верхней палубе парохода виднелось около десятка пассажиров, Особенно бросались в глаза весёлая компания франтов и молодых дам. Сев кружком, они вели оживлённую беседу, прерываемую взрывами смеха… Невдалеке от них, около правого борта, стояли двое молодых людей — девушка в голубом платье, одетая опрятно, но скромн и молодой человек, по виду служащий, в чёрном костюме и белой рубашке с галстуком. Они разглядывали проплывавший берег и время от времени невольно прислушивались к возгласам, несущимся со стороны весёлых попутчиков.
                        — Неужели они никогда не работают? — Девушка повернулась к собеседнику. — Ведь сегодня понедельник, а они, кажется, не отличают его от выходного.
                        — Что с них взять? Бездельники! — молодой человек нахмурился. — Одни всю жизнь работают до седьмого пота, а эти только тратят родительские деньги. Я на таких в своём магазине насмотрелся вдоволь. Придут и начинают капризничать, по кажи им то или другое. Пока что-нибудь выберут, с ног со бьёшься. А сказать ничего нельзя — клиент-с, Хозяин в два счёта выгонит с работы.
                        — Я тоже на них насмотрелась у нас в банке. — Девушка покосилась в сторону компании. — Берут тысячами, да так, как буд-то это копейки.
                        — Не расстраивайся, — молодой человек взял девушку за. руку. — Ты уже зарабатываешь немало, да и я скоро стану заведывающим секцией шляп. Хозяин так и сказал: "Выполнишь поручение, поставлю во главе секции шляп. А это на целых пять рублей больше в зарплате.
                        — Пять рублей! — девушка горько усмехнулась. — Да разве мы сможем когда-нибудь жить так, как они? Будем всю жизнь работать, считать каждую копейку… А я хочу отдыхать в Париже, одеваться по последней моде, не считая деньги.
                        Новый взрыв смеха разнёсся по палубе. Один из франтов, в соломенной шляпе, взял в руки украшенную лентой гитару и запел какой-то томный романс.
                        — Пошли вниз! — девушка взяла своего спутника под руку и они медленно стали спускаться по лестнице.
                        Пристань Медведок встретила пароход деревянным домиком, да несколькими торговками, которые продавали ягоды и овощи. Молодой человек с девушкой сошли на берег. Их встречал плотный пожилой человек в сапогах и картузе с лакированным козырьком.
                        — Семён Петрович? — вопросительно обратился он к молодому человеку. Получив утвердительный ответ, он вежливо раскланялся с девушкой и направился к выходу с пристани, не переставая по дороге говорить,
                        — Значит, Семён Петрович, с Кардаковым мы договаривались, что ваш магазин будет с пароходами поставлять товар, список я вам представлю, а я уж в своей лавке всё продам. Народ здесь бывает. Особо я указал в списке, значит, материю. Бабы часто ситцу берут на платья, а у меня его мало. Да украшений для девок не забудьте, особенно бус.
                        — Не извольте беспокоиться, — Семен говорил удивительно внушительно, как бы чувствуя за своей спиной мощь кардаковского магазина. — Все будем поставлять во время, ничего не забудем. Только хозяин наказал мне узнать у вас, нельзя ли ещё какие-то лавки в окрестных деревнях товар поставлять?
                        — Как же, как же, помню. Узнавал я. Договорился с двумя хозяевами. В деревне Сырчан за две версты отсюда и в селе Юртик — там народу много. Ещё есть одна лавка в деревне, верст восемь отсюда, только с хозяином я еще весной поругался, так что он со мной и разговаривать не будет. А товар он, наверное, взял бы.
                        — Восемь вёрст, говорите. . . — Семён задумался. — А добраться до тех мест на чем-нибудь можно?
                        — Конечно, можно. Я вам свою пролетку дам, мигом домчитесь.
                        — Ну что, Наташа? — молодой человек повернулся к своей спутнице, — может съездим? А с вечерним пароходом вернёмся обратно.
                        — Ну что же, я не против. — Наташа улыбнулась.
                        — Вот и чудесно, — обрадованно засуетился лавочник. — Пролетка у меня здесь близко стоит, кучер вас живо домчит. А места там какие красивые! Всё лес, да лес.
                        Кучер Ермолай усердно погонял лошадей. Дорога, усеянная сосновыми иголками, скользила в полумраке больших сосен. Было очень тихо, только где-то слышался голос кукушки.
                        — Ермолай, а лес-то большой? — повернулся к кучеру Семён.
                        — Как не большой, — Ермолай подхлестнул лошадь. — Тянется на много вёрст. А деревня эта, почитай, одна в этих местах, да ещё в такой чащобе находится.
                        — Но жители, наверное, по делам ездят в Вятку или хотя бы на пристань? — спросила Наташа.
                        — Нет, зачем им ездить. Едят, что в огородах вырастет, да в лесу добудут. А ездить им некуда, да и незачем. У них в деревне ни школы, ни фельдшера, ни властей. Никого нет. В лавку только товар привозят раз в месяц, да увозят, что жители в лесу соберут: грибы, значит, ягоды. Вот и всё. Можно здесь всю жизнь прожить даже без пачпорта, никто не узнает.
                        — А что, урядник не интересуется, не приезжает? — спросила Наташа.
                        — А что ему интересоваться? — повернулся Ермолай. — В такую даль заберешься, не скоро и выедешь. Если, конечно, выедешь. Были случаи, что и не возвращались.
                        — Как не возвращались? — вмешался в разговор Семён.
                        — А вот как. Поехал человек, а в деревню не приехал, да и обратно не вернулся. В общем, никаких следов. Урядник поискал, поискал, да и уехал ни с чем. Два года как это началось. Вначале почтальон пропал, потом землемер. Да и в деревне детишки. Решили, что волки, лес ведь дремучий кругом. . . Только я думаю, странно всё это, ведь от пропавших никаких следов не осталось, как сквозь землю провалились.
                        Ермолай перекрестился и хлестнул лошадей.
                        Деревня Кропачи насчитывала около десятка домов, сгрудившихся вокруг родника. Семён с Ермолаем пошли в лавку, которая от остальных домов отличалась только ярко окрашенной вывеской, а Наталья подошла к роднику и, увидев большой берестяной ковшик, зачерпнула воды. Вода была очень холодна и удивительно вкусна. Наталья смочила платок и вытерла им вспотевший лоб. Потом она оглядела деревню. Хотя дома были сделаны грубо, но многие из них были украшены незатейливой резьбой. Из ближайшей избы вышел сгорбленный старик и, сняв с головы плетёный картуз, поклонился девушке.
                        — Здравствуйте, — сказала Наталья, — хорошо тут у вас, тихо.
                        — Да, — старик присел на завалинку, — живём мы спокойно, без спешки.
                        — Скажите, дедушка, а приезжие у вас часто бывают?
                        — Нет, ответил старик, вы, барышня, первая в этом году будете.
                        — И что, вы никуда не ездите?
                        — Нет. Что нужно в лавке покупаем, а, остальное лес даёт и огород. Зачем нам куда-то ехать?
                        — А газеты-то хоть читаете?
                        — Нет. У нас грамотных-то нет. Один лавочник немного грамоту знает, да он тоже не шибко грамотный.
                        В это время показались Семён с кучером. Семён раздражённо передёрнул плечами:
                        — Ничего не получается с этим лавочником. Говорит, что не нужен ему лишний товар, нет на него покупателей, да и не хочет он лишний раз на пристань ездить.
                        Они сели в пролетку и поехали. Обратная дорога прошла быстрее. Было уже темно, когда показался город Вятка.
                        — Ну вот и приехали, — сказала Наталья. — Завтра мне опять на работу. Как мне она надоела.
                        — Ничего, — Семён ласково взял её за руку, — скоро я накоплю денег, мы поженимся: и всё будет хорошо.
                        — Не знаю, — задумчиво произнесла Наталья, — ведь хорошо живётся только богатым.
                        * * *
                        Следующий день в банке Фёдора Веретенникова выдался напряжённым. Посетителей было много и Наталья сбилась с ног, проверяя закладные и векселя. Поэтому в обеденный перерыв она с удовольствием вытащила из сумочки бутерброд, налила чаю, который был приготовлен для сотрудников банка по щедрому распоряжению управляющего. Рядом с ней присел кассир банка Аполлоний Андреевич, пожилой человек, степенный и обстоятельный, лучший специалист банка. Прихлёбывая чай, он одновременно читал "Губернские ведомости". Закончив чтение, Аполлоний Андреевич аккуратно сложил газету и сказал:
                        — Да, что только в мире не происходит. Но удивительнее всего-то, что нравственность падает. Мошенников становится всё больше и больше. Веяния, так сказать, эпохи докатились и до нашей провинциальной Вятки. Чиновник на ответственном посту проигрывает в карты казённые деньги. Безобразие!
                        — Посадили? — спросила без всякого интереса Наталья, чтобы только поддержать разговор.
                        — Нет-с, застрелился. — Аполлоний Андреевич задумчиво отхлебнул чаю — Ведь семью оставил без средств, пять детей. Уж лучше бы он чем в карты играть, детей на эти деньги обеспечил, коли всё равно чужое присвоил.
                        — Как это обеспечил? — с внезапным интересом спросила Наталья. — Ведь арестовали бы его, а деньги отобрали.
                        — Да если по-умному бы действовал, то не — арестовали,Аполлоний Андреевич посмотрел на часы, — Я вот помню, у нас было, как-то присвоил один чиновник крупную сумму, да и скрылся. И скрылся, недалеко. Его по всей России полиция искала, а он здесь под Вяткой в имении жены отсиживался. Год его поискали, да и бросили, а он по фальшивым документам за границу уехал, да и зажил себе припеваючи, наверное, до сих пор живёт где-нибудь в Париже. Ну, кажется, пора открываться, — Аполлоний Андреевич защёлкнул карманные часы и пошёл на свой место.
                        Остаток рабочего дня прошёл для Натальи как во сне. Она машинально оформляла бумаги, но думала о другом: "Год отсиделся, а потом зажил в Париже," — вспоминала она слова старого кассира. Уже в конце рабочего дня её неожиданно вызвал управляющий.
                        — Наталья Михайловна, — сказал он, — в субботу я вас попрошу задержаться. Нужно подготовить для отправки в казначейство крупную партию денег. Приедут за ними утром в понедельник, поэтому всё нужно подготовить заранее. Меня в субботу не будет, а Аполлоний Андреевич в курсе дела, он оставит вам ключи от сейфа. Закончив работу, ключи отдадите сторожу.
                        — Не беспокойтесь, Фердинанд Александрович, всё сделаю. Выйдя из кабинета управляющего, Наталья подошла к Аполлонию Андреевичу:
                        — Да, голубушка, я в курсе, пойдём, покажу тебе всё.
                        Он поднялся со своего места и повёл её к сейфу. Хотя Наталья работала в банке уже больше года, до этого она ни разу не была в комнате, где находился главный сейф. Тяжёлая, украшенная металлической резьбой и надписями по-немецки дверца сейфа медленно открылась. Все полки его были забиты аккуратно сложенными пачками денег и ценными бумагами.
                        — Вот наше богатство, — Аполлоний Андреевич показал — рукой.Будешь брать деньги с верхней полки, здесь в крупных купюрах, и заклеивать лентами в пачки. Всего упакуешь триста тысяч рублей. Понятно?
                        Наталья с трудом перевела дух. Она и представить себе не могла, что может быть столько денег сразу. "Ведь это на всю жизнь хватит", — мелькнула, мысль. Девушка представила себя на парижских бульварах в элегантном наряде в окружении блестящих кавалеров.
                        — Да что с тобой, Наталья? — Аполлоний Андреевич внимательно поглядел на неё. — Что ты такая бледная? Не больна ли?
                        — Нет, нет, просто голова закружилась. Всё уже прошло. Я всё поняла, сделаю как нужно.
                        Вечером к Наталье зашёл Семён:
                        — Может быть сходим в кинематограф? — предложил он. Наталья согласилась. Шёл фильм "Разбитое сердце". На экране разворачивалась история трагической любви светской дамы и парижского ловеласа. Публика живо переживала все сюжеты фильма. Из синематографа Семён с Натальей вышли молчаливые.
                        — Придумают же люди, — сказал Семён. ~ Такая любовь, какой в жизни не бывает.
                        — Почему не бывает? — Наталья возмущённо посмотрела на — него.Это у нас не бывает, потому что мы думаем только, как на хлеб заработать. А если бы мы были богатые люди и жили за границей… — Наталья мечтательно закрыла глаза.
                        — Ну и что, — не унимался Семён, — придумано всё это. Были бы у тебя деньги, ты всё равно не жила бы так.
                        — А может и будут у меня деньги, и буду я жить за границей! Главное верить в это и ждать. Я даже готова в глуши, в деревне, жить, если буду знать, что потом будет всё, жизнь как в фильме.
                        — Верь,Семён рассмеялся, — может у тебя и найдётся дядюшка-миллионер, который оставит тебе наследство.
                        Остаток пути Наталья шла хмурая и холодно простилась с Семёном. Субботнее утро было на редкость погожее. Однако к обеду спустились облака и пошёл мелкий дождь. Но Наталью такая погода даже радовала. "Меньше людей меня увидит," — думала она. К этому времени она окончательно решилась. "Нужно немного потерпеть, . — убеждала она себя, — отсидеться в глуши. Год пройдёт быстро, зато потом за границей наступит сказочная жизнь. Ещё в пятницу она тщательно подготовилась к задуманному. Взяв саквояж, Наталья положила туда самые необходимые вещи, в основном одежду, а Семёну сказала, что на воскресенье поедет в гости к тёте, которая жила в Котельниче, и что увидится с ним в понедельник. Она знала, что её и денег в банке хватятся только в понедельник, а к этому времени она будет уже далеко. Жила она одна, в городе Вятке у неё родственников не было. "В деревне Кропачи, — думала Наталья, — я проживу всё время, пока меня будет искать полиция. Местные жители газет не читают и интересоваться, почему я у них живу, не будут",
                        Рабочий день тянулся удивительно долго. Наконец в пять часов банк закрылся. Апполоний Андреевич, уходя, дал ей ещё несколько советов и посочувствовал тому, что она вынуждена работать в субботний вечер. Хлопнула входная дверь. Наталья пошла к сейфу. Она взяла с собой сумку и стала складывать в неё деньги, доставая самые крупные купюры. Наконец верхняя полка опустела. Наталья взялась за дверцу сейфа, чтобы закрыть его, но задержавшись, достала с полки несколько купюр поменьше и сунула в карман. "На мелкие расходы," — решила она, Потом решительно закрыла сейф и, одевшись, пошла к выходу.
                        — Поздно вы сегодня, Наталья Михайловна, — сказал сторож, выпуская её на улицу.
                        — Что делать, работа, — она вздохнула. — Вот пришлось ещё домой бумаги взять.
                        Попрощавшись со сторожем, девушка раскрыла зонтик и пошла домой. Её комната в доме Прозоровых на улице Никольской обладала тем несомненным достоинством, что имела отдельный. вход. Взяв свёрток с едой и саквояж, подвязав к нему сумку с деньгами, Наталья, никем не замеченная, направилась к пристани. На палубе стоявшего парохода никого не было. Она быстро прошла на нос и села на скамейку. Раздалась команда к отплытию. Пароход начал медленно отходить от берега. В это время сильный порыв ветра вырвал зонтик из рук девушки и бросил его на палубу. Один из матросов, увидев это, подхватил зонтик, подошёл к ней и со словами: "Держите крепче, барышня, протянул его.
                        Когда пароход подошёл к пристани Медведок, было уже совсем темно. Наталья была единственным пассажиром, сошедшим здесь. Дождь усилился. Наталья огляделась. Сквозь пелену дождя тускло виднелись огоньки домиков. Задумавшись на минуту, девушка решительно повернула к ближайшему огоньку, Нужно было переждать до утра. Сквозь дождь показался низенький, крытый тёсом, домик. Наталья постучала в окно, Скрипнула дверь и из сеней выглянула сморщенная старушка.
                        — Можно, — Наталья подошла к двери, — у вас переночевать?
                        — Заходи, барышня, — старушка отодвинулась, держа в руке огарок свечи, — только грязно у нас.
                        — Ничего, мне бы только присесть где-нибудь., утром я уйду.
                        Наталья зашла в низенькую комнату, вдоль окон которой стояли лавки, посередине печь и грубо сбитый из досок стол. Поставив сумки на пол, она присела на лавку, с наслаждением сняв мокрое пальто, Так, сидя, и продремала Наталья до рассвета. Как только сквозь грязное стекло стал про-биваться свет, она была уже на ногах. Девушка решила лошадь не нанимать, а до деревни дойти пешком, чтобы никто не знал, куда она направилась, Перекинув сумки через плечо, Наталья отправилась в путь. Дорога, у крытая в соснах, не размокла от дождя и идти по ней было удивительно легко и приятно, В середин дня, захотев поесть, Наталья остановилась и, достав приготовленную провизию, поела, присев на пенёк.
                        Солнце уже клонилось к закату, когда она подошла к деревне. Вот и могучая сосна перед поворотом, а там уже виднеются крайние избы. Наталья подошла к одной из них и, поставив вещи на траву, постучала в окно. Из дома вышел высокий старик с седой бородой..
                        — Здравствуйте, дедушка, — поздоровалась Наталья, — не пустите ли меня к себе пожить?
                        — Здравствуйте, — старик внимательно оглядел девушку. А на долго ли вы проситесь?
                        — Да на несколько месяцев, может быть, на год.
                        — Нет,старик покачал головой, — у меня через неделю приезжает сын с семьёй, не могу.
                        — А может быть у кого-нибудь в деревне можно остановиться? — снова спросила Наталья.
                        — Да у нас и изб-то, почитай, ничего. И везде семьи большие. Нет, — он решительно мотнул головой, — Никто вас не пустит, можете и не спрашивать, А вы что, отдыхать приехали, али как?
                        — Отдыхать, дедушка, здоровье поправить, места-то у вас красивые.
                        — Да, места у нас знатные, — старик на минуту — задумался,Знаете что, есть, пожалуй, место, где вас пустят. Живёт здесь, за деревней, в лесу, лес-ник. Один живёт в большом доме. Раньше с ним сестры да мать жили. Сёстры замуж вышли да уехали, а мать позапрошлым годом умерла. Сильно он тосковал по ней, даже на нашем кладбище хоронить не стал, где-то сам похоронил. С той поры дом у него и пустует. Сам-то он больше по лесу разъезжает, чем дома бывает — дел-то у лесника много. Опять же, сытая будешь, он охотник знатный.
                        — Спасибо дедушка, а как к нему пройти?
                        — А вот за крайней избой тропинка будет, по ней и иди, она прямо к дому лесника и выведет.
                        Был уже вечер, когда тропинка вывела Наталью к небольшой поляне среди высоких елей. В середине поляны высился тёмный от времени, сложенный из толстых брёвен, дом. Наталье бросилась в глаза прежде всего его необычность: дом был какой-то вытянутой формы, а его окна высоко подняты над землей — вероятно, под ним располагался подвал. Об этом говорили маленькие оконца у самой земли, едва пропускающие через себя свет.
                        Наталья подошла по еле заметной тропинке к двери. В это время она открылась, и из дома вышел молодой мужчина, с коротко стриженными вело сами, в чёрном пиджаке. Он вопросительно посмотрел на. девушку.
                        — Здравствуйте, — Наталья опустила вещи на траву, — мне сказали, что у вас можно остановиться пожить.
                        — Можно,ответил лесник, — только я почти не бываю дома. Но с голоду вы не умрёте, продукты найдёте на кухне.
                        — Можно ведь в деревне покупать, — сказала Наталья, — А сколько вы возьмёте платы с меня?
                        — Много не возьму, — лесник взял под мышку свёрток — Я сейчас уезжаю, нужно объехать участок. Буду где-то через неделю. Можете выбрать любую комнату. Всё необходимое найдёте дома.
                        Повернувшись, он ушёл за дом и через минуту выехал оттуда на лошади. Кивнув девушке, лесник въехал в лес.
                        Войдя в дом, Наталья увидела длинный тёмный коридор, слегка освещённый только маленьким оконцем. По бокам в коридор выходили двери комнат. Совершенно одинаковые, они были покрашены тёмно-коричневой краской и производили какое-то отталкивающее впечатление. Было видно, что ремонт давно не производился и хозяину нет никакого дела до дома. Пахло сыростью и чем-то нежилым.
                        Пройдя до середины коридора, Наталья толкнула одну из дверей и увидела небольшую комнату, оклеенную выцветшими обоями. В углу, за занавеской, стояла кровать, у окна стол и два стула. На стене висело потрескавшееся зеркало. После мрачного коридора комната производила приятное впечатление. Наталья поставила сумки у стола и огляделась в поисках вешалки. За дверью она увидела старый шкаф и, открыв его, нашла вешалки, а в ящике постельное бельё. Повесив одежду и застелив кровать, девушка почувствовала голод. Взятые с собой продукты уже кончились. Вспомнив слова лесника, она отправилась искать кухню.
                        Кухню Наталья нашла в конце коридора. Большую часть её занимала печь, здесь же стояли стол и шкаф. В шкафу нашёлся каравай ещё не чёрствого хлеба, несколько луковиц и кусок солонины. Солонина была какого-то необычного красного цвета, но, осторожно откусив кусок, Наталья почувствовала, что мясо очень вкусное. Поев и вытерев за собой стол, девушка вернулась в свою комнату. Достав часы, она увидела, что они показывают восемь часов вечера. Спать не хотелось и девушка решила выйти из дома и прогуляться немного по поляне. Стало совсем темно. Наталья прошлась по поляне, сорвав несколько цветов, и углубилась в лес. Оглядываясь, она видела сквозь заросли просвет поляны и поэтому не боялась заблудиться. Однако вскоре девушка повернула обратно. Огибая небольшие кусты шиповника, она вышла на поляну.
                        Стояла удивительная тишина. Лес мрачной стеной высился со всех сторон. Пройдя вперёд, Наталья приблизилась к дому. Ночью он казался ещё загадочнее и мрачнее. Ни огонька не было видно в его окнах, только лунный свет странными бликами отражался в оконном стекле. Открыв дверь, и, казалось, всем телом почувствовав тишину, царившую в доме, девушка пошла по коридору, Внезапно какой-то неясный звук заставил её оглянуться. Она успела увидеть в полумраке длинные седые волосы, серое, сливающееся с темнотой, платье, блеск ножа, и упала мёртвой.
                        * * *
                        Первый рабочий день новой недели в банке Веретенникова начался необычно. Кассир Аполлоний Андреевич, придя на работу первым, обнаружил пропажу денег. Он тут же позвонил управляющему и в полицию. Началось следствие.
                        Вторник для вятского следователя Порфирия Ивановича был первым рабочим днём после отпуска. Находясь всё ещё в расслабленном состоянии, он пришёл утром в свой кабинет, желая только, чтобы дел было как можно меньше. Однако, уже через час его вызвали к начальнику. Там он узнал о крупной краже в банке Веретенникова и о том, что он подключается к расследованию,
                        — Поезжай в банк. Порфирий Иванович, там уже действует Анисимов, и бери руководство в свои руки, — закончил начальник.
                        Унтер-офицер городской полиции Анисимов был добросовестным служакой, хорошо знавшим своё дело. К приезду Порфирия он уже успел допросить управляющего, кассира и сторожа, и побывать дома у исчезнувшей служащей.
                        Обстановка в банке была очень нервной. Несмотря на все старания руководства банком и полиции, слухи о происшествии широко разошлись по городу. Поэтому Порфирию пришлось пробираться среди толпы, которая стояла у дверей банка. Это были вкладчики и просто любопытные. . Порфирий выяснил, что исчезнувшая служащая Наталья Михайловна Макарова так и не найдена, и с субботы её никто не видел. По словам сторожа, она в субботу уходила из банка домой. с полной сумкой. Хозяйка квартиры, где жила Макарова, сказала, что постоялица собиралась на воскресенье к родственнице в г. Котельнич.
                        — Выясните, — сказал Порфирий Анисимову, — адрес этой родственницы и телеграфируйте местной полиции, чтобы они проверили: была ли Макарова в воскресенье в Котельниче. Проверьте на станции, не видел ли кто-нибудь из служащих её вечером в субботу. — Кстати,обратился он к управляющему, — есть ли у неё друзья или родственники в Вятке?
                        — Родственников в Вятке нет, но у неё был жених, — управляющий задумался. — Кажется, его звали Семёном. Лучше спросите нашего кассира, он точнее вам скажет.
                        Аполлоний Андреевич никак не мог прийти в себя от всего происшедшего. Покачивая головой, он зашёл в кабинет, не переставая повторять: "Господи! Да что же это происходит!"
                        Семёна он знал довольно хорошо, т.к. часто беседовал с ним, когда тот в обеденный перерыв забегал к Наталье. Благо, что оба работали близко друг от друга.
                        — Кажется, пора нам наведаться в магазин — Кардакова, сказал Порфирий Анисимову и они вышли из банка. Разыскать Семёна оказалось несложно. Увидев перед собой полицейских, а Анисимов был в форме, Семён встревожился.
                        — Я как раз сегодня вечером хотел зайти к ней. В субботу она уехала к тётке, а в воскресенье вечером должна была вернуться.
                        — Вы, конечно, провожали вашу невесту на вокзал? — спросил Порфирий.
                        — Нет, — смешался Семён, — я хотел проводить, но она сказала, что долго в субботу будет работать и уедет сразу из банка на вокзал.
                        — Значит вы её последний раз видели в пятницу?
                        — Да. Мы с ней гуляли в городском саду.
                        — Она была такой же как всегда?
                        — В общем-то, такой же, только весёлая какая-то. А что случилось? Я слышал, что в банке пропали деньги, но причём здесь Наташа?
                        Анисимов вопросительно посмотрел на Порфирия, тот еле заметно кивнул. Анисимов повернулся к Семену.
                        — Значит так, молодой человек, ваша невеста пропала, а с нею и деньги из банка. Известно ли вам что-нибудь об этом?
                        — Вы думаете, что Наталья украла деньги? — Семён даже задохнулся от неожиданности.
                        — Пока ничего не известно, — вмешался в разговор Порфирий, — но факты указывают на это. Вспомните, говорили ли вы в последнее время с ней о деньгах?
                        — Да, когда мы ездили недавно в деревню Кропачи. Но это были просто разговоры!
                        — А зачем вы ездили в эту деревню?
                        — Хозяин поручил мне дело там, а у Наташи был выходной день и она поехала со мной — ей хотелось покататься на пароходе.
                        — А ваша невеста не говорила, что хочет взять деньги? — строго спросил Семёна Анисимов.
                        — Да что вы! — возмутился Семён.
                        — Извините его, — вмешался Порфирий, — мы ни в чём вас не подозреваем. Значит, если вы что-нибудь узнаете о госпоже Макаровой, то сообщите нам.
                        Попрощавшись с Семёном, полицейские вышли на улицу.
                        — Никогда не спрашивайте так прямо, — укоризненно заметил Порфирий коллеге. — Неужели вы думаете, что если он был сообщником, то сразу бы вам и признался? Кстати, что вы собираетесь делать дальше?
                        — Установим, приезжала ли Макарова в Котельнич, опросим служащих железной дороги, разошлём её приметы по губернии. Что-нибудь и выясним.
                        — А может быть и ничего, — Порфирий на. минуту задумался, — эта версия о поездке по железной дороге исходит от самой подозреваемой. Если она готовилась на такое дело, то неужели не знала, что мы её везде будем искать? Нет, она где-то отсиживается. Но вот где? Постарайтесь выяснить, нет ли у неё ещё где-нибудь поблизости родственников или друзей. Да, кстати, достаньте её фотографию и пошлите человека на пристань проверить, не уехала ли она с каким-нибудь пароходом. Что узнаете, немедленно сообщите мне.
                        К концу недели Порфирий совсем замотался, намечалась проверка по ведению дел, кроме того, он никак не мог войти в рабочий ритм после отпуска. Поэтому воскресенье он ждал с нетерпением, 0днако, в субботу утром, придя на работу, Порфирий увидел ожидающего его Анисимова. Нельзя сказать, чтобы Порфирий забыл об украденных деньгах, но так как фактов было собрано мало, то он ждал доклада унтер-офицера.
                        — Заходите, Пётр Григорьевич, — пригласил Порфирий, — что нового узнали?
                        — Новости такие, Порфирий Иванович. Эта барышня в субботу отплыла на пароходе. Кассир запомнил, что продавал билет какой-то девушке, пассажиров в этот день было мало, да лица он не запомнил. А вот матрос палубный запомнил эту барышню, он ей зонтик подавал, когда его ветер вырвал у неё из рук. Лицо хорошо рассмотрел. По фотографии признал сразу.
                        — Так, — Порфирий внимательно посмотрел на Анисимова, — ну а где она сошла?
                        — А вот этого, Порфирий Иванович, не знаю. Ночь была, дождь. Но известно, чтo она вышла до пристани Турек, а это значит пять пристаней. Я начал проверять, но людей не хватает.
                        "Значит пароход…" Порфирий задумался, вспоминая слова Семёна.
                        — Кстати, а куда они с женихом ездили на пароходе? До пристани Медведок. Вот что, Пётр Григорьевич, поезжайте к её жениху и расспросите его про их поездку на пароходе.
                        Оставшись один, Порфирий подумал, что, кажется, воскресенье пропало. Придётся ехать до пристани Медведок, Откладывать нельзя. Он договорился с возвратившимся Анисимовым встретиться завтра в 8 часов утра. на пристани.
                        * * *
                        Всю неделю Семён не находил себе места. Он и верил, и не верил, что именно его невеста Наталья украла деньги и скрылась, обманув его, Семёна. Новые расспросы унтер-офицера взвинтили его до предела. Он вспомнил разговори с Натальей, всю их поездку и ему стало ясно, что Наталья должна быть в деревне Кропачи. "Нужно ехать, — думал он, — и поговорить с ней, убедить её вернуть деньги и покаяться в содеянном. И тогда, убеждал он себя, всё станет как прежде, они поженятся и забудут всю эту историю.
                        Семён еле дождался конца рабочего дня. Забежав домой и накинув плащ, он отправился в порт. Сев на пароход, Семён успокоился, но его решимость внести ясность в происшедшее ещё больше окрепло.
                        Уже смеркалось, когда он добрался до пристани Медведок. Найдя своего знакомого лавочника, он договорился с ним о телеге, пообещав вернуть её завтра. Была уже ночь, когда Семён добрался до деревни Кропачи. Она. была погружена во тьму. Слышалась только трещотка ночного сторожа, следящего за тем, чтобы не произошло пожара. Подойдя к нему, Семён быстро выяснил, что Наталья отправилась к леснику: в деревне новости были известны всем. Оставив телегу на улице, Семён пошёл по еле заметной в темноте тропинке.
                        Идти пришлось долго. Наконец деревья расступились перед ним и, освещённый мертвенно бледным светом луны, перед ним вырос старый дом. Стояла жуткая тишина, ни огонька не было видно в его окнах. Семен подошёл к двери и взялся за ручку. Дверь со скрипом открылась. Пахнуло сыростью. Перед ним тянулся длинный коридор с рядом совершенно одинаковых дверей. Оставив входную дверь открытой, Семён всмотрелся в полумрак коридора. Внезапно ему показалось, что в конце коридора кто-то стоит.
                        — Есть тут кто-нибудь? — негромко позвал он.
                        Не дождавшись ответа, Семён пошёл вперёд. Вдруг входная дверь со стуком захлопнулась, и он оказался в полной темноте.
                        — Есть тут кто-нибудь? — снова позвал Семён. Однако его окружала полная тишина. Держась за стенку, молодой человек стал медленно продвигаться вперёд, туда, где в конце коридора слабо светилось маленькое оконце. Подойдя к нему, Семён решил открыть ближайшую дверь, но внезапно неясный звук заставил его обернуться. Семён. успел увидеть длинные седые волосы и серое платье, прежде чем упал под ударом ножа.
                        * * *
                        Воскресенье в Вятке выдалось пасмурное. Когда Порфирий подошёл к пристани, Анисимов уже ждал его, Они поднялись на пароход. Разговаривать не хотелось, и Порфирий стал молча смотреть на серые волны, убегающие за кормой. Через несколько часов пароход достиг пристани Медведок. На берегу Анисимов вопросительно посмотрел на Порфирия: "С чего начнём?"
                        — С ближайших домов. Я обойду хозяев и расспрошу о девушке, а вы, Пётр Григорьевич, зайдите к лавочнику, может быть он её видел.
                        Было уже около полудня, когда Порфирий, наконец, напал на след. Одна из хозяек вспомнила о девушке, которая ночевала у неё в субботнюю ночь. Порфирий понял, что он на верном пути. Он направился к лавке. Около неё стояло приземистое грязное сооружение с вывеской "Трактир". Из его открытого окна выглядывало знакомое лицо Анисомова. Порфирий зашёл в невысокую комнату со стойкой и несколькими столиками. За одним из них. сидел Анисимов, Стол был уставлен тарелками с едой.
                        — Давно уже вас жду, Порфирий Иванович, обед, наверное, простыл. Ешьте. Порфирий сел за стол и с аппетитом принялся за еду.
                        — Как делa? — не выдержан Анисимов.
                        — Всё в порядке, — ответил Порфирий, с аппетитом поедая кашу. — Девушка была здесь в субботу, ночевала. Нужно отправляться в эту деревню Кропачи.
                        — Вы думаете, что она. там? — спросил Анисимов.
                        — Не знаю, но проверить необходимо. А вы что узнали?
                        — Лавочник про девушку ничего не знает, Только он говорит, что вчера вечером у него побывал её жених, господин Тимшин. Взял телегу и поехал в Кропачи.
                        — Вот это да! — Порфирий, несмотря на голод, даже прервал еду. — А когда вы с Тимшиным вчера разговаривали, тот как себя вёл?
                        — Нервный был очень, Порфирий Иванович, всё повторял, что не верит, что она брала эти деньги, А насчёт поездки в деревню ничего не говорил.
                        — Да, Ситуация. осложняется. Нужно торопиться. Давайте, Пётр Григорьевич, пока я ем, найдите здесь телегу или коляску.
                        Поев, Порфирий вышел на улицу. Вскоре показался Анисимов в телеге.
                        — Садитесь, Порфирий Иванович. Лошадь, конечно, старая, но лучше ничего не нашёл. Как-нибудь доедем.
                        Лошадь медленно шла по лесной до роге. Несмотря на всё своё нетерпение, Порфирий понял, что быстрее ехать они не смогут, и покорился судьбе. Стало уже смеркаться, когда они въехали в деревню Кропачи, Проехав несколько домов, Порфирий с Анисимовым увидели группу мужиков, обступивших телегу с запряженной лошадью. Полицейские повернули к ним.
                        — Здорово, мужики! — одетый в форму Анисимов взял инициативу на себя. — Чего вы тут обсуждаете?
                        — Да. вот, ваше благородие, — снял шапку один из мужиков, — встали утром, а на улице телега с лошадью стоит, и хозяина нет. День прошёл, а за ней никто не объявился.
                        — А может кто-нибудь в гости приехал, загулял и забыл про лошадь? — предположил Анисимов.
                        В это время из крайней избы вышел мужик и направился к собравшимся. Подойдя, он, сняв шапку, поклонился всем и спросил:
                        — О чем гутарите, мужики?
                        — Да вот, Акакий, думаем, откуда здесь лошадь с телегой взялась, — ответил ему бойкий мужик.
                        — А тут и думать нечего, мужики. Я ведь ночью в деревне дежурил. Видел я этого хозяина. Он про приезжую барышню спрашивал. Я ему сказал, что она к леснику пошла и дорогу показал. Сам я после ночи отсыпался, а то бы я вам давно всё объяснил.
                        — А во сколько часов это было? — вмешался в разговор Порфирий.
                        — Да часов-то у меня нет, а, значит, было это до полуночи. Как он ушёл, так я его больше и не — видел, ответил мужик.
                        Узнав у мужиков, как пройти к дому лесника, Порфирий с Анисимовым тронулись в путь. Узенькая тропинка петляла между высоких деревьев. Становилось всё темнее. Впереди, пригибаясь под ветками, шёл Анисимов. Сзади осторожно продвигался Порфирий. Уже в течение некоторого времени ему слышались неясные шорохи, как будто кто-то крался вдоль тропинки параллельно им. Порфирий прислушался. Но лес настолько был полон шорохами, скрипом и ещё какими-то непонятными звуками, что услышать в этом шуме что-то определённое было невозможно. Порфирий посмотрел вперед. Тропинка, изгибаясь, поворачивала за высокую сосну. Анисимов, который шёл быстрее Порфирия уже исчез из виду. Порфирий прибавил ходу. Внезапно, повернув за сосну, он увидел, что впереди поперёк тропинки, неловко подвернув руку, лежит Анисимов. Порфирий быстро выдернул из кармана пиджака револьвер и шагнул ближе к сосне. Он прислушался, готовый мгновенно отразить опасность. Но ничего подозрительного слышно не было. Стояла удивительная, страшная тишина. Куда-то внезапно исчезли все шорохи и звуки. Увидеть что-либо было тоже не возможно. Лес стоял сплошной чёрной стеной. Порфирий осторожно подошёл к лежащему Анисимову и, быстро перебежав полянку, осмотрел противоположную сторону леса. Однако ничего подозрительного он не обнаружил. Еще минуту по стояв, чутко прислушиваясь и всматриваясь в темноту, Порфирий, наконец, решился. Он наклонился и осмотрел лежащего унтер-офицера. Тот был без сознания. Волосы на затылке слиплись от крови. Порфирий достал платок и перевязал Анисимову голову. Потом осторожно стал приводить его в чувство. Наконец тот пришёл в себя.
                        — Что со мной? — спросил он, ощупывая голову.
                        — Вы кого-нибудь видели? — Порфирий продолжал осторожно всматриваться в темноту,
                        — Нет. Как-будто что-то обрушилось на голову и больше ничего не помню"
                        — Идти можете?
                        — Попробую.
                        Анисимов с трудом, опираясь на Порфирия, поднялся с земли, . Постояв немного, он окончательно пришёл в себя.
                        — Возвращайтесь в деревню, — сказал Порфирий, — сообщите обо всём властям, а я пойду дальше.
                        — Хорошо.
                        Анисимов понимал, что он в таком состоянии не помощник следователю. Слегка пошатываясь, он повернул обратно. Порфирий медленно пошёл вперёд. Временами он останавливался и чутко прислушивался. Внезапно деревья расступились и Порфирий увидел небольшую поляну. Почти всю её занимал большой чёрный дом. Тёмные окна с бликами лунного света, казалось зловеще смотрели на следователя. Вдоль кромки леса он осторожно приблизился ко входу. Дверь со скрипом распахнулась. Осторожно заглянув в проём двери, Порфирий в полумраке смутно рассмотрел длинный коридор с рядом комнат. Прижимаясь к стене, вслушиваясь в каждый шорох, Порфирий осторожно двинулся вдоль коридора. Возле первой двери он остановился и, резко распахнув её, скользнул в комнату. Она была пуста. Порфирий провёл рукой по столу и нащупал толстый слой пыли. Выйдя в коридор, он продолжил обход. Однако везде было одно и тоже. Комнаты были пусты и ничто не указывало, что здесь кто-то жил.
                        В середине коридора, зайдя в очередную дверь, Порфирий внезапно заметил на кровати и столе какие-то вещи. Подойдя ближе, он увидел женскую сумку. Порфирий открыл её. Сумка была наполнена деньгами. Порфирий понял, что нашёл то, что искал. Оставив сумку, следователь двинулся дальше.
                        Вскоре он осмотрел все комнаты и небольшую кухню, однако не встретил ни одного человека и медленно пошёл к выходу. Уже открывая дверь, он обнаружил в стене, прямо за входной дверью, низенькую, обитую. железом, дверцу. Порфирий открыл её. Перед ним был подвал. Длинный, еле освещённый через крохотные оконца лунным светом, он тянулся под всем домом. Конец его скрывался во мраке. В темноте револьвер был бесполезен и только мешал, по этому Порфирий засунул его в карман и осторожно двинулся вперёд. Время от времени он останавливался у круглых столбиков, которые проходили по всему подвалу и всматривался в темноту.
                        Чем дальше он двигался, тем яснее видел впереди какое-то кресло. Повёрнутое в сторону стены, оно мешало рассмотреть пространство за ним. Подойдя поближе, Порфирий увидел, что в кресле кто-то сидит. В темнота были видны только выглядывавшая из-за спинки длинная прядь седых волос, да край серого платья. Резко обогнув кресло, следователь остановился, готовый схватить неизвестное существо. Внезапно он почувство вал, как от ужаса цепенеет его сердце. Перед ним в кресле сидел высохший труп старухи. В ногах её стоял большой деревянный сундук. Опустив руку в сундук, он нащупал что-то и поднял к свету. Перед ним была обрубленная человеческая рука. Не успев даже собраться с мыслями, Пoрфирий внезапно услышал за спиной какое-то движение. Резко обернувшись, он увидел над головой блеск лезвия ножа. Перехватив в последнюю минуту в воздухе руку с ножом, следователь вступил в схватку с неизвестным противником. В темноте он видел только белевшие пряди длинных седых волос, да серое платье.
                        Противник Порфирия оказался очень сильным. Видя, что убить одним ударом следователя не удалось, он старался опрокинуть его на пол. Изнемогая в тяжелой борьбе, Порфирий выжидал момент, удобный для проведения приёма. Оба соперника тяжело дышали, но не издавали ни звука. Наконец, воспользовавшись тем, что неизвестный попытался подмять Порфирия, тот, резко изогнувшись перебросил нападавшего через себя. Раздался глухой вскрик и неизвестное существо осталось неподвижно лежать на земле.
                        Опустившись рядом, следователь обнаружил, что преступник напоролся на свой нож. Удар оказался настолько сильным, что длинное лезвие пробило грудь и вышло из спины. Переводя дух, Порфирий взял неизвестного за волосы, чтобы поднять голову поближе к свету. Внезапно он почувствовал, что волосы остаются у него в руке. На голове убитого был парик.
                        * * *
                        — Да, Порфирий Иванович, — заметил судебный врач Вельяминов, — не могу понять, как вы живы остались. Этакий здоровенный мужчина, да ещё с ножом.
                        — Доктор, — вмешался в разговор почти уже оправившийся от раны Анисимов. — а почему он это делал?
                        — Убивал, что ли? — Вельяминов повернулся к Анисимову.
                        — Да всё очень просто. У этого лесника были в психике отклонения. И вот когда у него умерла мать, которую он очень любил, он совершенно сошёл с ума. Оставил труп в подвале, да ещё стал приносить ему жертвы. Убивал встреченных в лесу людей, разрубал на части и складывал в сундук, С окрестными жителями он почти не общался, поэтому странностей за ним никто не замечал. Ну а силы сумасшедшим не занимать, это вам любой врач скажет. Вот так-то!

Написать письмо автору